Andrey, 42 - 27 сентября 2006 17:15

Пути Зла изворотливы и тернисты. Мир так и не сумел найти эффективного способа противодействия его коварству. Благодетели собрались на большую сходку, чтобы, наконец, поставить точку в этом вопросе и решить судьбу окаянного. Собрание началось дружными пожиманиями рук и объятиями, ну в общем, как и любое собрание, если вы на них бывали. Чего там собственно, ведь собрались старые приятельницы. Те, что по отдельности маленькие такие личные качества, а вместе – громкая репутация. Как же не испугаться такого коллективного авторитета, что своей тяжестью может задавить не то что Зло, но и само себя, если вдруг оступится и перевернется. Первое слово доверили Справедливости, откровенно говоря, эта потворщица всех скандалов и разоблачений и выступала инициатором собрания. Грозная и прекрасная она как всегда была неумолима, зачитывая длинные списки нескончаемых преступлений Зла, списки эти были кратким изложением, что, тем не менее, не мешало другим участникам заседания периодически погружаться в нежные объятия Морфея. От его ласковых прикосновений и завораживающего шептания соней отрывало только гневное постукивание по столу докладчика. Да и как же это можно то, не слушать ее, Справедливость, особенную эмоциональность речи которой придавали болезненные воспоминания о приеме, оказанном ей в гитлеровской Германии, где ей, откровенно говоря, просто дали пинком под зад, или, скажем, о том дешевом разводе в 1917 году в некой холодной дикой стране, когда горстка бунтарей-отморозков умудрилась навешать «бедной девочке» лапши на уши в таком количестве, что и по сей день не может доесть многомиллионная страна. Радует хоть одно, что рядом на стульчике сидит ее верная подружка Порядочность, уж она то всегда ее поддерживала, вот и сейчас мы можем заметить, как она, улыбаясь во весь свой «порядочный» рот, одобрительно кивает головой. Она всегда так делает, потому что не в ее правилах что-то говорить, и не в ее правах изменить эти правила. Но вот время, отведенное на выступление, закончено, ибо и Справедливость должна иметь совесть. Настал черед Гуманности. Справедливость грызет ногти, что за бред несет эта старая дура, мол, «не надо быть слишком строгими к этому запутавшемуся в собственных заблуждениях созданию», «мы должны быть гуманными и терпеливыми к его ошибкам», «необходимо помочь бедняжке». Тьфу (Справедливость, не совладав с нервами, съехала со стула)…хоть радует, что верная подружка Порядочность всегда найдет в своей косметичке пузырек с валерьянкой. Теперь за свою часть выступления принялась Щедрость. Она бы и рада в принципе разразиться праведным гневом в адрес виновника, да мешает одно обстоятельство: за соседним креслом развалилась эта истеричка Искренность, уж эта-то коза всегда напомнит, как она, Щедрость, прогуливалась под ручку со Злом интригующими ночами. Ибо Щедрость любит сорить деньгами, а у Зла их всегда было предостаточно. Вот и приходится только тупо сказать «да уж, дела» и, потупив глаза, плюхнуться обратно в кресло. В каждом собрании когда-то наступает переломный момент, у Справедливости промелькнула тревожное предчувствие, что сейчас он наступит и в этом. Ибо к кафедре плавно и грациозно поплыла Любовь. От этой красивой, но ветреной матрешки в любой момент можно ожидать чего угодно. Ее внутренний мир всегда содержал в себе столько образов, что какое лицо высунется оттуда сейчас, можно было только гадать. Опасения мудрой Справедливости были не напрасны. Любовь как всегда себя показала безответственной идиоткой, ничего не смыслящей в большой политике. Справедливость снова прильнула к заветному пузырьку, смутно осознавая, что, пожалуй, теперь ее уже без ложных закидонов можно назвать наркоманкой. Ну а как ей еще себя предложите вести, когда эта нимфоманка начала втирать, какое это Зло мужественное и решительное, необычайно прекрасное в своем гневе и изобретательное в своих шалостях. А разве можно не восхищаться его силой, ведь Любовь ценит силу. А как же Любовь сможет прожить без власти? Разве не власть – стержень любви? Что еще тогда заставляет людей не спать, не есть, страдать, ненавидеть, вспоминать и т.д.? А Зло, как никто, притягивает к себе власть и наоборот. Заключение Любви – невиновно. В зале воцарилось молчание. Все повернули свои очаровательные добродетельные мордашки в сторону Разумности, эта серьезная и принципиальная дама должна была завершать собрание и она завершила, вбив последний гвоздь сомнения в крышку гроба правосудия. «Валите ко вы по домам, милые мои старые девы,» - молвило это ветхое создание без определенного возраста. «Ибо речи ваши гнетут меня больше, нежели то, на что они направлены. Неужели, вы до сих пор не осознали, что как только вы вынесете обвинительный приговор Злу, вы забудете свои имена, ибо не ваша это задача – судить. Судить Зло должен человек, судить через выбор между ним и вами. А вы должны уметь убеждать и обольщать, а не заставлять и подчинять». Старухи кивнули и в один голос загудели: «Зло НЕВИНОВНО!!!» Лишь одна Справедливость, плюнув себе под ноги, обреченно прокряхтела: «Нет мне места на этой безумной земле, свалю отсюда». Сказала, прекрасно зная, что не пройдет и месяца, как она вновь инициирует подобное собрание, потому что вот такая она неисправимая оптимистка. Это была их стотысячная встреча…

• 
• 
•