Наверх
Саня, 52 - 5 июля 2010 06:32
- Да хуй его знает. Вроде бы не возбудилась я. – говорит – Сначала вродь ничего, а теперь опять ебатсо не хочу.
- Бля – говорю, и ради прикола ей, типа в шутку - Так давай я на тебя насру.
А Люська так глянула на меня, залыбилась и говорит:
- Ой, Вадичек, я и не ожидала от тебя такого. Я, по правде говоря, сразу собиралась тебя попросить. Просто стеснялась.
«Пиздец» - думаю «Нахуя я это говорил».
Ну, а делать-то, что. Пообещал – надо исполнять. Мне даже интересно стало – как это на Лаптеву насрать. Лягла она короче в ванной, я сверху залез и очко ей на сиськи направил. Начал дуться – только хуй! И пердел, и глаза выпучивал – только маленький кусочек гавна на сиськи упал и всё.
- Бля ,разве это ты посрал? – говорит Люська, расстроенная вся – Кусочек высрал и всё.
- Так, а хуле, если я срать не хочу? Я сегодня кроме кексов и водки не жрал ничего.
- Ну, эту хуйню исправить можно. – Люська говорит – пошли на кухню, пожрём что-то.
- Пошли – говорю. «Я пожрать никогда не против».
Пошли мы, короче, на кухню. Люська салат достала с огурцов и рыбу жареную. Давай мы эту хуйню жрать.
А как пожрали, я опять в ванную пошел на предмет посрать. Только не выходит нихуя.
- Не выходит нихуя. – я Люське говорю – Пиздец какой-то!
- Есть один способ. Ты молока уеби. После огурцов и рыбы по любому срать будешь.
По правде говоря, меня эта хуйня заёбывать стала. Я уже ебатсо перехотел. Тем более срачку вызывать себе – искусственную. Вот только, перед Люськой неудобно стало.
- Давай – говорю – молоко.
Ну и вьебал литру. Вьебал и сели мы срачку мою ждать. Сидим, значит, в картишки рубимся. И тут, чувствую, начинается. Живот прям, выворачивать начало. Подействовало молочко-то.
- Пошли – говорю – возбуждаться.
Люска сразу вскочила, обрадовалась, в санузел побежала и ванную улеглась. А я за ней. Если, скажу, до ванной дошел – так срать пробило.
Зашел, в ванную залез, на Люську очко направил, а она и говорит:
- Ты потерпи немного, что б эффект был получше.
- Я ебал в рот – говорю – терпеть-то. Я сука сейчас всрусь. И как дал ей на грудную поносом. Хорошо так дал, аж мороз от облегчения по коже пошел.
Вылезаю, короче, из ванной, поворачиваюсь – а там – ЕБАНАВРОТ!
Люська вся обосраная лежит, и гнавнище поносное по себе размазывает.
«Сука» - думаю – «СУКА!!!»
А Люська глаза открыла и говорит мне:
- Бля, вот я, наконец, и возбудилась! Ебатсо хочу страшно. Иди ко мне мой ковбой. – И ручищи, все гавне, ко мне тянет.
Тут мне хуёво и стало. Давай я на Люску рыгать. А она, сучка, еще больше завелась. Давай и рыганину по себе размазывать. Я от этой всей хуйни охуел конечно, с санузла выбежал, шмотки на себя на кинул и за дверь нахуй – в коридор.
Спускаюсь по лестнице, а на встречу мамаша Люськина с проповедей пиздует. Довольная такая.
- Ну, что? – говорит – Вадечка. Как английский?
- Охуенна – кричу, и мимо пробегаю.
- Хам! – прокричала евангелистка, и ещо чего-то, только я не слышал на улицу убежал.
После этого случая Люськина мамаша меня не возлюбила сильно и даже здороваться перестала. Ходит, коситься на меня не по доброму. И Люську настроила против меня.
Звонить перестала вообще и ебатсо звать. А потом хахаля себе нашла, на прошлой неделе замуж вышла, а на свадьбу не пригласила.
Вот ведь, что значит влияние матери.
[/SIZE][/COLOR]
Добавить комментарий
Комментарии: 0
